В мае в Интернете появились аудиозапись разговора оппозиционера Алексея Навального с министром иностранных дел Швеции Карлом Бильдтом и шведским послом. Этот разговор состоялся в мае прошлого года в московском отеле Holiday Inn на Лесной улице во время конференции, посвященной 90-летию со дня рождения Андрея Сахарова, на которой, как нам рассказал директор Сахаровского центра Сергей Лукашевский, выступал министр иностранных дел Швеции и приходил Алексей Навальный. Пресс-секретарь последнего уточнила, что разговор Навального с министром иностранных дел Швеции состоялся за завтраком в ресторане этого отеля. Судя по всему, подслушивающее устройство было установлено на столе — популярный еще со времен КГБ способ тайной записи разговоров.
Аудио— и видеозаписи, действующими лицами которых становятся оппозиционные политики, появляются в Сети регулярно. Громкий скандал вызвали выложенные в Интернете «прослушки» переговоров Бориса Немцова, а такжевидеозапись встречи депутата Геннадия Гудкова с Владимиром Рыжковым. Тех, кто вел тайную запись встречи, Следственный комитет до сих пор не установил, но Немцов и Гудков заявляли в интервью авторам статьи, что это могли сделать только спецслужбы.
На фоне массовых протестных акций и возросшего давления на общество вопрос о том, действительно ли спецслужбы усилили свою активность в слежке за гражданами, стал крайне актуальным. Однако сами спецслужбы отказываются комментировать эту сферу своей деятельности, ссылаясь на закон о гостайне.
Между тем, статистика Судебного департамента при Верховном суде РФ однозначно свидетельствует: за последние пять лет только легальный перехват телефонных переговоров и электронной почты российских граждан вырос почти в два раза.
По этим данным, в 2011 году правоохранительные органы получили от российских судов 466 152 разрешения на прослушивание и запись телефонных переговоров, а также сообщений, передаваемых «по сетям электрической и почтовой связи», то есть на перехват e-mail. Еще за пять лет до этого, в 2007 году, таких разрешений было выдано всего 265 937, то есть на 75% меньше. При этом в сентябре 2011 года тогдашний министр МВД Рашид Нургалиев утверждал, что преступность в стране снижается уже шесть лет. Соответственно уменьшается и количество уголовных дел.
В 2008 году на месте Департамента по борьбе с организованной преступностью и терроризмом было создано подразделение по противодействию экстремизму, целью которого стала борьба с политическими оппонентами власти.
В связи с этим важно понять, каким образом и под каким предлогом спецслужбам удалось добиться такого роста числа санкций на «прослушку».
Больше полномочий
Не секрет, что после 11 сентября 2001 года правительства многих западных стран вложили большие ресурсы в системы слежки — и все под предлогом борьбы с терроризмом.
Однако в России начало лавинообразного роста числа «прослушек» после 2007 года совпало со спадом борьбы с терроризмом. Последняя масштабная атака боевиков пришлась на октябрь 2005 года (нападение на Нальчик), и с тех пор спецслужбы ежегодно отчитывались об уменьшении количества терактов. В 2009 году Кремль официально объявил о завершении контртеррористической операции в Чечне. Следовательно, объяснение стоит искать не в противодействии террористам.
За эти годы спецслужбы добились расширения списка случаев, в которых возможно прибегать к прослушке и слежке.
В декабре 2010 года был принят закон № 404-ФЗ, регулирующий деятельность органов предварительного следствия. Этот документ изменил закон «Об оперативно-разыскной деятельности», добавив в статью «Основания для проведения оперативно-разыскных мероприятий» слова: «и материалы проверки сообщений о преступлении».
По мнению опрошенных нами экспертов-криминологов, такое дополнение вполне могло стать законным основанием для увеличения числа прослушек.
«Согласно Уголовно-процессуальному кодексу, по каждому сообщению о преступлении сначала проводится доследственная проверка, которая должна подтвердить обоснованность сообщения, а потом уже возбуждается дело. На практике организовать сообщение о преступлении несложно, но это дает возможность провести оперативные действия, включая запись телефонных переговоров, а потом дело не возбуждать, написав, что сообщение не подтвердилось. К тому времени необходимая информация будет уже получена», — говорит Ольга Шварц, консультант Всемирного банка, в прошлом советник Комитета по законодательству Госдумы, принимавшая участие в подготовке новой редакции Уголовно-процессуального кодекса.
Сегодня в России есть восемь ведомств, которые имеют право вести оперативно-розыскную деятельность: МВД, ФСБ, ФСО, СВР, таможня, Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков, Федеральная служба исполнения наказаний (ФСИН) и разведка Министерства обороны.
В последние годы некоторые из них успешно пробили расширение своих полномочий в области слежки. В феврале мы писали, что региональные управления ФСИН стали закупать технику СОРМ (комплексы для тайного перехвата телефонного и интернет-трафика), которая должна устанавливаться на городских узлах связи. Совершенно не ясно было, на каком основании ведомство, отвечающее за тюрьмы и колонии, прокладывает кабель к городской АТС и таким образом получает возможность прослушивать весь город.
Теперь выяснилось, под каким предлогом ФСИН получила право вести прослушку за пределами мест лишения свободы. В 2011 году в России появились новые виды наказания, не связанные с изоляцией от общества, например, принудительные работы. В декабре 2011 года в ряд законов внесли поправки, установившие, что оперативные подразделения ФСИН вправе самостоятельно осуществлять оперативно-розыскную деятельность при «исполнении наказаний, не связанных с изоляцией осужденных от общества».
Кроме того, рост легального перехвата объясняется также развитием современных технологий. По мнению Владимира Овчинского, вице-президента Союза криминалистов и криминологов и бывшего директора Российского национального бюро Интерпола, это свидетельствует об улучшении технических возможностей оперативных подразделений. По его словам, эта статистика, которая ведется по оперативно-розыскной деятельности, не отражает всей картины, поскольку еще есть разведывательная и контрразведывательная деятельность, которая вообще не попадает ни в какую статистику.
Щедрое финансирование оперативной деятельности, расширение списка случаев, в которых возможно прибегать к прослушке, увеличение полномочий спецслужб в области слежки, а также возросшие возможности современной техники — все это привело к тому, что за последние пять лет спецслужбы стали нарушать тайну переписки и телефонных переговоров почти в два раза чаще.
Значит ли это, что государство усиливает полицейские функции по контролю за законопослушными гражданами?
Джинн из бутылки
Депутат Геннадий Гудков, который раньше работал в КГБ, а в 1990-е организовал частный охранный бизнес, попавший в последнее время под удар из-за его оппозиционной деятельности, считает, что, разрешив многим спецслужбам заниматься «прослушкой», мы выпустили джинна из бутылки: «В КГБ оперативно-технические мероприятия были под контролем 12-го отдела КГБ. А сейчас появилось куча спецслужб, у каждой свой отдел оперативно-технических мероприятий, и очень сложно сказать, кто и за кем наблюдает и кто кого слушает. Я поднимал этот вопрос в Думе, но «Единая Россия» уходит от рассмотрения. Спецслужбы используют этот инструмент против оппозиции. Они ведут запись, слушают, за мной постоянно ходит наружка. На каком основании? Кроме того, есть черный рынок ОТМ (оперативно-технических мероприятий). И они используют это право на оперативно-розыскную деятельность, чтобы бороться с оппозицией или зарабатывать деньги. Необходим общественный и парламентский контроль за спецслужбами. Депутаты страдают от их незаконных действий в первую очередь сами. За рубежом во всех парламентах, начиная с США, есть такие комитеты и они работают», — говорит Гудков.
Правда, Гудков очень удивился тому, что такая статистика вообще доступна на сайте Судебного департамента при Верховном суде. «А где это вы взяли такие цифры? Я запрашивал Верховный суд на этот счет и получил ответ, что таких данных у них нет, поскольку каждая спецслужба ведет свой отдельный учет по оперативно-техническим мероприятиям», — пожаловался авторам депутат.
Владимир Васильев, генерал милиции в отставке и член Комитета по безопасности Госдумы, хотя и входит в тот же парламентский комитет, что и Гудков, но совершенно с ним не согласен. Он не считает, что российское государство превращается таким образом в полицейское. «Государство без полиции не существует и полиция, действующая по закону, — это наша последняя надежда на порядок в несовершенном обществе», — убежден Васильев. По его мнению, зафиксированный рост прослушек и электронного перехвата может быть вызван несколькими причинами: «Потому что реформа полиции предполагала выявление коррупционных преступлений, противодействие организованной преступности, наркотрафику, противодействие терроризму, а также розыск пропавших».
Владимир Овчинский в свою очередь отмечает, что рост негласных полицейских мероприятий происходит во всем мире. «И это хорошо. Во всем мире электронный контроль растет в геометрической прогрессии. В Америке после 2011 года, в Великобритании, Германии, Франции была упрощена судебная процедура, сняты ограничения со многих категорий граждан, которых нельзя было прослушивать, это общая мировая тенденция», — уверен Овчинский.
Тем временем российские спецслужбы уже перешли к новому этапу — интеграции всех сведений, получаемых в результате слежки и электронного перехвата, в объединенные базы данных.
10 мая этого года Главное управление внутренних дел по Москве разместило заказ на создание «программного комплекса автоматизации информационно-аналитического обеспечения оперативно-розыскной деятельности». За 10,75 млн рублей (около 335 тыс. долл.) программный комплекс «Следопыт» должен позволить сотрудникам ЦОРИ (Центра оперативно-розыскной информации) мгновенно получать данные из разных информационных систем о людях, попавших на учет или находящихся в разработке, а также создавать на них досье, определяя одни и те же объекты и их связи в разных базах данных.
Отчет о работе судов по рассмотрению уголовных дел по первой инстанции за 2011 год
(Источник: Судебный департамент при Верховном суде РФ)
Отчет о работе судов первой инстанции по рассмотрению уголовных дел за 2011 год
Ходатайства о производстве следственных действий
о контроле и записи телефонных и иных переговоров: удовлетворено — 140 047
Ходатайства о проведении оперативно-розыскных мероприятий в соответствии со ст. 9 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»
об ограничении конституционных прав граждан на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электрической и почтовой связи: удовлетворено — 326 105
Отчет о работе судов первой инстанции по рассмотрению уголовных дел за 2010 год
Ходатайства о производстве следственных действий — о контроле и записи телефонных и иных переговоров (п.11. ч.2. ст. 29 УПК РФ): удовлетворено — 136 953
О проведении оперативно-розыскных мероприятий в соответствии со ст. 9 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» о нарушении тайны сообщений: удовлетворено — 276 682
Отчет о работе судов по рассмотрению уголовных дел по первой инстанции за 2009 год
Ходатайства о производстве следственных действий — о контроле и записи телефонных и иных переговоров (п.11. ч.2. ст. 29 УПК РФ): удовлетворено — 130 083
Ходатайства о проведении оперативно-розыскных мероприятий в соответствии со ст. 9 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» — о нарушении тайны сообщений: удовлетворено — 245 645
Отчет о работе судов первой инстанции по рассмотрению уголовных дел за 2008 год Ходатайства о производстве следственных действий — о контроле и записи телефонных и иных переговоров (п.11. ч.2. ст. 29 УПК РФ): удовлетворено — 105 035
Ходатайства о проведении оперативно-розыскных мероприятий в соответствии со ст. 9 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»
— о нарушении тайны сообщений: удовлетворено — 229 144
Отчет о работе судов первой инстанции по рассмотрению уголовных дел за 2007 год
Ходатайства о производстве следственных действий
— о контроле и записи телефонных и иных переговоров (п.11. ч.2. ст. 29 УПК РФ): удовлетворено — 76 346
О проведении о удовлетворено — 189 591 оперативно-розыскных мероприятий в соответствии со ст. 9 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» о нарушении тайны сообщений:
* В тексте статьи цифры удовлетворенных судами ходатайств в рамках оперативно-розыскной деятельности (дела оперативного учета) и в рамках следственных действий (уголовные дела) мы суммирововали, чтобы получить общую цифру «прослушек» за год.
Источник: http://www.compromat.ru/page_32213.htm
